Длительное время после средневековья в XV-XVII вв. юг России представлял собою «дикую степь», на которой господствовали кочевые народы, сменяющие друг друга. Только Азов, превращенный турками в крепость, был постоянным населенным пунктом в Восточном Приазовье и низовьях Дона. В 1696 г. он был завоеван Россией, но окончательно стал российской крепостью только с 1769 г., что было закреплено Кучук-Кайнарджийским мирным договором 1774 г. В 1775-1783 гг. Азов был центром новой Азовской губернии и одноименной провинции в ней. В провинцию вошли уезды Азовский, Таганрогский и крепости Святого Дмитрия Ростовского. Последняя была создана 13 сентября 1761 г. около Темерницкой таможни, возникшей близ устья р. Темерник 15 декабря 1749 г.

Скорее всего, большую часть XVIII в. евреи в сколько-нибудь значительном количестве не жили здесь, несмотря на предание о том, что на Дон переехало несколько семей малороссийских (сечевых) казаков, взявших с собой евреев-ремесленников, без которых они не смогли бы обустроить свой быт. Более вероятно, что среди многих переехавших на Дон сечевых казаков было какое-то количество оказачившихся евреев. Но эти люди отреклись от своего народа и полностью потеряли связи с еврейством, хотя и оказывали какое-то еврейское влияние на формирующееся донское казачество. Во всяком случае, в обстоятельных работах В. Броневского, А.И. Ригельмана и В.Д. Сухорукова нет упоминаний о евреях на донской земле в XVI-XVII вв.

Только в работе В.В. Богачева говорится о появлении в Старочеркасске в XVII в. вместе с малороссийскими казаками немногих евреев. От них происходит, по мнению В.В. Богачева, 10 казачьих родов. Казаки с такими фамилиями, как Абрамов, Авраамов, Аронов, Вениаминов, Жученков, Ионов, Иосифов, Исаев, Лазарев, Михелев, Моисеев, Наумов, Перехристов (Перекрестов), Резников, Самуилов, Соломонов, Хаимов, Эльев, Юдин (Иудин) и т.п., могли иметь еврейское происхождение.

К концу XVIII в. территория Нижнего Дона и Восточного Приазовья входила в состав самых восточных частей Екатеринославского наместничества (создано 30 марта 1783 г.). Здесь выделены сначала в 1784 г. Мариупольский уезд с центром в Таганроге (с 1796 г. входил в Новороссийскую губ.), а затем с 20 августа 1797 г. Ростовский уезд (в него входили крепость Святого Дмитрия Ростовского, преобразованная тогда же в уездный город, и Азов). Вместо Таганрогского уезда образовано в 1802 г. одноименное градоначальство, вошедшее с 3 октября 1802 г. в Екатеринославскую губернию (как и Ростовский уезд).
По данным 5-й ревизии населения России в Мариупольском уезде в 1796 г. проживало 7 евреев-мещан, очевидно, ремесленников. Речь идет о крепости Святого Дмитрия Ростовского, поскольку в Азове, Мариуполе и Таганроге евреи появились значительно позже. В 1800 г. в Ростове (впервые назван так 17 августа 1806 г.) жило 10 душ евреев, в 1817 г. – 25.

Как отмечал в 1850 г. известный одесский экономист и историк А.А. Скальковский, Екатеринославская губерния - «это обетованная земля евреев». Поэтому сюда устремились евреи из других губерний, вошедших в постоянную черту еврейской оседлости. Такой чертой были охвачены, в первую очередь, территории на западе России, вошедшие в ее состав после трех разделов Польши (1772-1795 гг.), а также Екатеринославское наместничество. Впервые ограничения в расселении евреев в России были установлены 23 декабря 1791 г. указом Екатерины II, хотя сам термин «черта оседлости» появился лишь в 1835 г.

Прежде чем перейти к истории евреев Донского края, остановимся на общей характеристике положения евреев в Российской империи в конце XVIII - середине XIX в. Она во многом основана на материалах работ Ю. Гессена, С.М. Дубнова, И. Сосиса, А.А. Гольденвейзера, И. Троцкого, Е.К. Анищенко, А. Оксмана и Н.С. Лескова.

В Польше, Литве и Белоруссии еврейские общины (кагалы) обладали правом религиозного и гражданского (фискального и судебного) самоуправления, которое было подтверждено русским правительством после первого раздела Польши в 1772 и 1776 гг. Однако к концу XVIII в. сенат России лишил кагалы судебных функций в связи с борьбой между хасидами («благочестивыми», почитателями цадиков или «святых») и миснагдимами («противниками», сторонниками раввинов). Высочайшим указом 23 декабря 1781 г. было установлено, что евреи не могут записываться в купцы и мещане во внутренних областях России, хотя с 1780 г. имели право гражданства в Екатеринославском наместничестве и других губерниях Новороссии (право селиться в Новороссийском крае евреи получили в 1764 г.) и Белоруссии. Кагалы взимали коробочный (кружечный) сбор – налог на кашерное мясо, жир, райские яблоки, субботние свечи, убой скота и резку птицы.

По указу 23 июня 1794 г. евреи, желающие записаться в городах и местечках в мещанство и купечество, обязывались платить установленные подати, вдвое большие против положенных христианам. Те же из них, которые не захотят остаться в городах на этих условиях, должны выехать из Российской империи после уплаты штрафа (трехлетней двойной подати), не считая особого рекрутского налога взамен личного отбывания воинской повинности (такого же, как и для русского купечества). Единственным достижением законодательных актов последнего десятилетия правления Екатерины II была замена презрительной клички «жиды» на слово «евреи».

За короткое царствование Павла I (1796-1801 гг.) все введенные ограничения для евреев сохранили свою силу. В 1800 г. сенат подтвердил, что евреи, как принадлежащие к мещанскому и купеческому сословиям, не могут считаться крепостными даже в помещичьих местечках и селениях. Он разрешил хасидам исполнять религиозные обряды так, как они считают правильным.

Александр I утвердил 9 декабря 1804 г. новое «Положение об устройстве евреев». По нему фабриканты и ремесленники освобождались от еврейской двойной подати и вместе с купцами получали разрешение на временный проезд по делам во внутренние губернии России, включая столицы, по паспортам, выданным губернаторами. Было введено правило, что евреи могут занимать не более трети мест в городском самоуправлении, не могут быть бургомистрами и городскими головами. Закон установил подведомственность евреев городским магистратам и сохранил право евреев на выборы на трехлетие раввинов и «кагальных». Раввинам предоставлялось право суда по вопросам веры, а кагалы - обязывались следить за исправными платежами казенных податей (круговая порука за сбор подати, распоряжаться средствами общины, регулировать религиозно-общественный быт).

Этот закон открыл еврейским детям доступ во все российские народные училища, гимназии, университеты, а также в еврейские общеобразовательные училища с обязательным преподаванием одного из трех языков (русского, немецкого или польского). Один из этих языков должен был знать и еврей, избираемый в раввины, члены кагала или городского магистрата. Однако еврейские общеобразовательные школы до 40-х годов XIX в. были редкостью и общее российское образование получали очень немногие евреи (большинство кончало лишь хедеры). Тогда правительство считало такое нежелание евреев учиться в русских школах опасным для России проявлением еврейского изоляционизма.

Новый закон оставил прежними границы черты оседлости, допустив, что будущие евреи-земледельцы могут селиться также в Астраханской и Кавказской губерниях, одновременно запретив с 1807-1808 гг. евреям любой сельский промысел и шинкарство (этим кормилось почти половина евреев). Предоставленным правом покупать незаселенные земли и переселяться на казенные земли смогли воспользоваться не слишком многие евреи (около 10 тысяч человек). Зато многие евреи смогли использовать элементарное право свободного переселения из обедневших Белоруссии и Литвы в более богатые и малонаселенные евреями Малороссию и Новороссию, особенно в Екатеринославскую губернию. Купцам это дозволялось беспрепятственно, мещанам – по увольнительным билетам (с декабря 1796 г.). В результате самые инициативные, решительные и находчивые евреи начали активно заселять юг Европейской России, включая нынешний юго-запад Донского края.

Городской еврей был ремесленником, шинкарем и торговцем. Рядом с лавкой и ремесленной мастерской стоял шинок (кабак), который зачастую соединялся с постоялым двором. В городах еврейский труд являлся основным устоем культурного хозяйства, ибо без евреев невозможно было ни купить, ни продать, ни что-либо изготовить. Благодаря посредничеству вездесущего еврея крестьянин мог продать на месте все свои продукты, даже такие малоценные, которые ему не имело смысла везти в город. Говоря о роли евреев в российской жизни во второй половине XIX в. Н.С. Лесков (1893 г.) отметил, что евреи столярничают, кладут печи, штукатурят, малярят, портняжничают, сапожничают, держат мельницы, пекут булки, куют лошадей, ловят рыбу, о торговле нечего и говорить.

Арендуя у помещика или казны право винокурения, еврей держал в аренде также молочную ферму, мельницу, рыбную ловлю, он занимался скупкой хлеба у крестьян и продажей им соли, посуды, кос, серпов и других необходимых в хозяйстве товаров, привозимых из города, совмещая в своем лице виноторговца, лавочника, скупщика. Несмотря на такую обширную деятельность, этот средний еврей был также беден, как крестьянин, хотя ему было чуждо пьянство, являвшееся одной из причин крестьянского разорения. Подобную сложившуюся хозяйственную организацию экономической жизни правительство России стремилось разрушить.

Хотя по закону самоуправление еврейских общин в городах было ограничено, на деле оно было шире, поскольку евреи продолжали разбирать свои имущественные споры у раввина. Правительство, нуждаясь в податных услугах кагала, вынуждено было терпеть фактическое расширение сферы деятельности кагалов.

Евреи, не отказываясь от своей давней общинной организации, охот- но шли на выборы в магистраты, в которых до тех пор хозяйничали их исконные конкуренты – христианские купцы и мещане, чтобы отстаивать свои интересы, как значительной части городского населения. Стремясь защитить интересы христиан, местные власти не разрешали евреям избирать больше одной трети членов магистратов (это было закреплено в 1836 и последующие годы) даже в тех городах, где евреи составляли большинство населения.

Стремясь склонить евреев к крещению, царь опубликовал 25 марта 1817 г. объявление об учреждении «Общества израильских христиан», которое могло отвести каждому крещенному еврею (обратившемуся в православие, католичество или лютеранство) даровые участки казенной земли с предоставлением всех гражданских прав широкого общинного самоуправления и особых льгот по уплате налогов. Однако желающих воспользоваться подобными льготами не нашлось до 1853 г., когда Николай I упразднил это общество.

Зато в 1817-1825 гг. правительство России принимало очень жестокие меры против десятков тысяч русских крестьян, охваченных ересью «жидовствующих» (субботников и иудействующих), в Воронежской, Тульской и Саратовской губерниях, в которых еврейских поселений совсем не было. Участники этой секты были сосланы в Сибирь, на Кавказ или отданы в военную службу.

Приход к власти в 1825 г. императора Николая I ознаменовал начало новых ограничений прав евреев. При нем была издана половина всех указов о евреях (преимущественно с различными ограничениями) за все время царствования Романовых. Так, он ввел указом 26 августа 1827 г. натуральную воинскую повинность для евреев вместо денежной. При этом евреи набирались в рекруты с 12 лет по 10 чел. с каждой 1000 раз 2 года (с христиан и мусульман с 20 лет по 7 человек). На практике в рекруты брали детей даже с 6-7 лет. Малолетние рекруты до 18 лет под названием кантонисты помещались в батальоны и школы кантонистов для подготовки к службе, которая у них начиналась с 18 лет и длилась 25 лет. Главной целью взятия евреев в кантонисты было желание заставить их креститься (согласным креститься облегчали службу, выдавали 30 рублей и улучшали питание).

Условия содержания кантонистов и издевательства русских унтер-офицеров над ними приводили к огромной смертности еврейских детей. Вся тяжесть рекрутчины падала на беднейших евреев–мещан (мелких ремесленников и жалких торговцев), так как. от нее освобождались раввины, купцы, цеховые мастера, механики и окончившие русские учебные заведения. В 1852 г. был сильно увеличен набор евреев в солдаты и батальоны кантонистов. Во время Крымской войны (1854-1855 гг.) в русской армии было немало евреев, поскольку из еврейских общин было взято по 30 рекрутов с 1000 жителей. При обороне Севастополя погибло более 500 солдат-евреев, многие были награждены: в 1836 г. вышло распоряжение награждать солдат-евреев за военные подвиги орденами и медалями (как и христиан). С 1832 г. разрешалось производить евреев в унтер-офицеры (но не в офицеры) за отличия в сражениях против неприятеля.

Помимо евреев, переселившихся в Ростов и Таганрог по собственному желанию, здесь, видимо, находились и кантонисты, рекрутированные в 1827-1856 гг. (после середины века они были уже зрелыми мужчинами). Известно, что в крепости Святого Дмитрия Ростовского (стала основой г. Ростова-на-Дону) имелось специальное здание для кантонистов. Указывалось также, что в 1827 г. в крепости размещался полубатальон кантонистов (до 700 детей). К сожалению, не сохранились сведения о числе евреев среди них. Описывая Ростов в 1846 г., А.А. Скальковский отметил там школу кантонистов, в которой было 100 учеников (очевидно, среди них могло быть немало еврейских мальчиков и юношей) и 4 учителя. В 1853 г. в Таганрогском градоначальстве, включавшем тогда также Ростов и Мариуполь, находилось от 212 до 388 кантонистов. Вероятно, с этим и с разрешением евреям-солдатам жениться, с получением с 1807 г. отставным, бессрочно отпускными, а с 1867 г. также отслужившим не менее 15 лет и уволенным солдатам права повсеместного проживания и права приписки в мещанство и купечество связано значительное количество живших в Ростове и Таганроге отставных солдат-евреев. В 1856 г. набор рекрутов в военные кантонисты был прекращен.

Николай I утвердил 13 апреля 1835 г. новое «Положение» о евреях: черта еврейской оседлости (губернии постоянного еврейского проживания) сократилась, увеличив скученность евреев. Во внутренние губернии России допускались только временные «отлучки» на 6 недель для судебных и торговых дел по губернаторским паспортам. Купцам первых двух гильдий разрешалось, кроме того, приезжать в столицы и портовые города, на крупные ярмарки на 3 месяца (1 гильдии – на 6 месяцев) для покупки и продажи товаров. Не дозволялись браки до достижения женихом 18 лет, невестою – 16 лет (до этого соответственно 13 и 12 лет). Положение 1835 г. неожиданно предоставило евреям право занимать должности в думах, магистратах и ратушах на том же основании, как избираются на эти должности лица других исповеданий. Однако уже в 1836 г. и в последующие годы участие евреев в органах городского и сословного управления было доведено до минимума.

В 1839 г. вышло новое положение о коробочном сборе: он делился на общий (повсеместный) с убоя скота, резки птицы, с продажи кашерного мяса и на частный – за право производства торгов и промыслов, за сдачу в аренду домов, амбаров, лавок, содержание шинков, с шитья еврейской одежды и т.п.
В 1840 г. правительство предписало «разобрать» евреев на «полезных» (купцов, раввинов, мещан-ремесленников, торговцев по промысловым свидетельствам, земледельцев) и «бесполезных» (мещан-мелких торговцев, приказчиков, канторов, резников, меламедов, извозчиков, ювелиров и других, составляющих значительную часть еврейского населения). Вскоре термин «бесполезные» был заменен на «не имеющие производительного труда» (или «мещане 2-го разряда»), но репрессивного курса правительства это не изменило. Объявление правительства о предстоящем (в 1850 г.) «разборе» было опубликовано в 1846 г.

Николай I подписал 13 сентября 1844 г. указ «об образовании еврейского юношества», учреждавший еврейские школы двух разрядов (соответствовали курсам приходских на 2 г. и уездных училищ на 4 г.) и предоставлявший право преподавания в них лишь лицам, окончившим казенные еврейские училища, Вслед за школьной «реформой» последовал указ от 19 декабря 1844 г. «о подчинении в городах и уездах общему управлению с уничтожением кагалов». С.М. Дубнов в связи с этим отмечал, что разрушив кагальное управление, закон оставил его рудимент – самоуправление под крылом муниципалитета: были учреждены столы для еврейских дел при городских думах, сохранены избираемые еврейскими общинами сборщики податей и их помощники, «рекрутские старосты».

Одновременно вышло новое «Положение о коробочном сборе». Этот давний сбор (отдаваемый в откуп) продолжал делиться на частный (как это было предусмотрено в 1839 г.) и на общий с продаваемого кашерного мяса, рыбы, жира, соли, с убоя скота и резки птицы должен был расходоваться губернской администрацией на взнос казенных недоимок, на оплату общественных долгов, на еврейские училища (на содержание казенных училищ был введен также свечной сбор) и на местную благотворительность (содержание сиротских домов, больниц и т.п.). В 1850г. было запрещено ношение особой еврейской одежды.

В 1852 г. вышли «Временные правила о разборе евреев» (выше упоминалось о том, как правительство «разбирало» евреев), по которым положение значительной части еврейских семей должно было осложнится, поскольку многим евреям запрещалось отлучаться от места жительства для поиска работы и должны были вводиться принудительные общественные работы. В связи со смертью Николая I в 1855 г. «разбор» евреев на разряды так и не был осуществлен. В марте 1859 г. издан закон, давший право повсеместного жительства купцам I гильдии, затем такое право получили доктора наук и магистры, в 1865 г. – мастера и ремесленники, их жены и несовершеннолетние дети (но плотники, каменотесы, штукатуры, граверы, часовщики и др. таковыми не считались).
Право быть на государственной службе с 1861 г. получили евреи-магистры и кандидаты наук, а с 1865 г. – врачи, провизоры и женщины-акушерки. В соответствии с земской и судебной реформами 1864 г. евреи могли заниматься адвокатской деятельностью. Городовое положение 1870 г. сохранило существовавшие ограничения для евреев, но гласные в думу теперь избирались совместно евреями и христианами (до этого раздельно). Следует иметь в виду, что правом участия в общественном управлении пользовались только владельцы недвижимых имуществ и уплачивающие сборы с торговых свидетельств и билетов.

В 1874 г. было установлено, что после окончания военной службы евреи не могли остаться на жительство вне черты оседлости. Введенный «Временными правилами 3 мая 1882 года» запрет евреям селиться вне городов и местечек создавал «черту внутри черты», усиливая скученность евреев и ухудшая условия их жизни. Наконец, в 1892 г. вышло новое Городовое Положение, в соответствии с которым евреи лишались права избирать и избираться гласными городских дум и управ, а власти в городах «черты» могли назначать евреев гласными, но не более 10% от состава думы.

Закон 4 мая 1859 г. обязал еврейских купцов и почетных граждан определять своих детей в общие казенные учебные заведения, а при их отсутствии – в казенные еврейские училища. Были изданы новые правила, предоставляющие преимущества евреям, получившим высшее образование. В 1873 г. последовало коренное преобразование еврейского образования: училища первого разряда были превращены в еврейские начальные училища одноклассные и двухклассные (училища второго разряда были преимущественно упразднены), а казенные бесплатные школы грамотности – в народные еврейские училища.

В 70-е годы произошло резкое увеличение числа евреев, окончивших общие учебные заведения, включая и университеты. Так, в Таганрогской гимназии среди выпускников 1860-1875 гг. было от 1 до 3 евреев (в 1872-1874 гг. среди 275-287 учеников было 68-75 евреев), а в 1877-1879 гг. 8-12. В 1883-1885 гг. в Таганрогской гимназии среди 373-432 учеников было 96-102 еврея, в Ростовской гимназии среди 248-266 учеников-83-90 евреев. В связи с этим правительство стало рассматривать еврейскую приобщенность к русской культуре как опасность для державы. Было принято решение ограничить прием евреев в школы и вузы, фальшиво ссылаясь невозможность принять всех желающих евреев в общие учебные заведения, не ущемив права русских. На самом деле в этих заведениях были большие недоборы и отсев.

Уже к 1840 г., когда Ростов-на-Дону посетили французские путешественники супруги де Гелль, здесь сложилась особенная общественная атмосфера, благоприятная для развития еврейской общины. Как отметил в послесловии С.Г. Сватиков, переводчик их записок, «супругам де Гелль удалось великолепно схватить ту основную черту ростовской жизни, которая так выгодно отличала и продолжает отличать наш город от шаблонных губернских городов средней России и от чиновничьих и казачьих центров юга России. Это – отсутствие дворянско-сословных традиций, легкость усвоения форм западноевропейской жизни, свобода от стеснительных и скучных пережитков, тяготевших над жизнью крепостнической России. Созданный всецело развитием денежного хозяйства, обязанный всецело возникновением и развитием торговому обмену, особенно с Западной Европой, Ростов уже в 40-х годах был типом нового города – города, который подобно Одессе, не походил на старые российские города. Совершенно правильно вспоминают об Америке, говоря о росте и характере Ростова… Но главную роль сыграли, конечно, и состав ростовского населения, и влияние Европы, особенно южной, и то обстоятельство, что Ростов – прямой продукт нарождения на Руси денежного, а затем и капиталистического хозяйства. Ростов – порождение нового экономического уклада…и вот причина, почему в этом городе наживы, обогащения, свободной конкуренции, при всех его отрицательных качествах, всегда веял свободный дух, влияние которого ощутили уже в 1840 г. французские путешественники. Старый порядок был органически чужд этому городу».

Первым еврейским купцом, поселившемся в Ростове-на-Дону при содействии войскового атамана М.И.Платова, очевидно, не позже 1817 г., как установил известный ростовский историк-краевед М.Б. Краснянский, был (Н?) Герберг (его потомки стали Герберами). В делах городского архива, начиная с 1825 г., он упоминается как торговец мануфактурой. Его сын Михаил был владельцем большого дома на Большой Садовой, 33 (ныне в нем Управление МВД). Его внуки Роман и Александр оставались хозяевами дома до 1917 г.

До начала 40-х годов XIX в. численность евреев Ростова-на-Дону не превышала 100 человек. В последующие 5 лет она возросла почти в три раза (в 1846 г. до 289 человек), а за следующие 20 лет – в 8 раз (до 2342 человек в 1866 г.) при росте общей численности более чем в 4 раза. Старое еврейское кладбище возникло, вероятно, к концу первой четверти 19 века на левом берегу р. Темерник близ кожевенного завода (ныне застроено к западу от Гвардейской площади). М.Б. Краснянский после 1894 г. смог найти там надгробные памятники, датированные 1838-1871 гг. Примерно такого же возраста (сохранившиеся памятники датированы 1838-1855 гг.) небольшое кладбище обнаружил М.Б. Краснянский в центре города на углу Пушкинской и пер. Покровского (ныне Журавлева).

Поскольку на Старом кладбище к середине 60-х годов XIX в. не осталось мест для захоронения, Ростовская городская дума по просьбе Комитета по еврейским делам от 21 января 1865 г. выделила участок земли для нового Еврейского кладбища между городским училищем (ныне институт повышения квалификации учителей), ул. Лермонтовской, № 14, пер. Доломановским, 79, и ул. Скобелевской (теперь Красноармейской), № 1, западнее Главного или Старого христианского кладбища (сейчас над ним стоят Дворец спорта и школа № 78). Это Еврейское кладбище действовало с конца 1867 г. по 1923 г. Ныне оно, как и еврейский молитвенный дом у входа на кладбище с юга, застроено жилыми домами на северной стороне Гвардейской площади. В предвоенные годы хасиды тайно перезахоронили на Новом еврейском кладбище тело, не превратившееся в прах (по свидетельству очевидцев), выдающегося еврейского религиозного деятеля 5 Любавичского Ребе Шолом-Дов-Бера Шнеерсона (1860-1920), жившего в Ростове-на-Дону с 1916 г.

Новое еврейское кладбище расположено восточнее Братского и Магометанского кладбищ на северной стороне ул. Текучева. Оно действовало в 1922-1971 гг. В 1997 г. оно было вновь открыто для подзахоронения близких родственников. На нем сохранилось множество интересных еврейских надгробных памятников, заслуживающих специального описания. Такое изучение Нового еврейского кладбище могло бы дать интересный материал по истории еврейской общины Ростова-на-Дону. Следует упомянуть, что здесь находятся склеп с могилой Шолом-Дов-Бера Шнеерсона, надгробные плиты ростовских раввинов Авраама-Хаима Беньяминовича-Исара Каценеленбогена (умер 30 сентября 1932 г.) и Шая-Меера Зусмановича (Зусиловича?) Ароновича (5 мая 1880 – 8 октября 1960 гг.), послевоенного раввина (1944-1960).

Не известно, когда в Ростове-на-Дону появилась первая синагога или еврейский молитвенный дом. Давая описание города в 1846 г., А.А. Скальковский не упоминает о них. Однако поскольку сохранились книги регистрации браков, рождений, разводов и смертей евреев Ростова-на-Дону, которые вел ростовский раввин Вульф Калина с 1837 г. (возможно, раньше), можно думать, что синагога существовала, но вероятно, размещалась в арендован- ном помещении. Официально она зафиксирована как еврейский молитвенный дом в 1849 г. В 1837 г. у ростовских евреев родилось 23 мальчика и 22 девочки при 4 бракосочетаниях и 7 умерших (в 1836 г. в Ростове-на-Дону проживало 73 еврейских семьи, среди них 7 купеческих; в 1847 г. в Ростовском уезде – 199 евреев), в 1850 – по 17 мальчиков и девочек при 12 бракосочетаниях и 8 умерших.

В 1863 г. позади синагоги, существовавшей уже в 1855 г. и бывшем настолько ветхим, что находилось в угрожающем состоянии, был выстроен при помощи ростовского городского головы А.М. Байкова теплый кирпичный молитвенный дом на территории единой принадлежащей еврейской общине усадьбы между ул. Воронцовской и Канкринской. В 1866 г. старое здание синагоги было разрушено, а на его месте к лету 1868 г. было выстроено большое двухэтажное кирпичное здание Главной хоральной синагоги по ул. Воронцовской, 78-80 (ныне ул. Баумана, 70).

Автором проекта был старший городской архитектор коллежский асессор Савицкий, строителями – А.Г. Каплун, С.М. Фрейшист и А.А. Данцигер. Стоимость строительства составила 16432 руб. 87 коп. Решающую роль в сборе денег для строительства синагоги сыграл ростовский раввин Фабиан Осипович (Иосифович) Гнесин (1843?-1891), единственный из раввинов Ростова-на-Дону (вероятно, и в России) прослуживший на этом посту почти 25 лет (с августа 1863 по декабрь 1888 г.). В 60-е годы во всех крупных еврейских общинах шла борьба «отцов и детей» (аналогичная происходившей в среде русской интеллигенции) из-за светского образования. В это время впервые в России впервые были назначены раввинские выборы, проводившиеся раз в три года. В результате появились новые раввины (с 1857 г. «казенные», позже «общественные») окончившие раввинские училища и читавшие в синагогах проповеди на русском или немецком языках. В Ростове-на-Дону таким раввином стал Ф.О. Гнесин, окончивший Виленское раввинское училище, лучшее в России.

Ростовский городской голова А.М. Байков, открывая 30 августа 1868 г. Главную хоральную синагогу, отметил роль достойного и просвещенного раввина Ф.О. Гнесина , который сказал там же: «Синагога наша должна соединить все нравственные силы нашего общества, должна помирить старое поколение с молодым и положить прочное начало нашему единству, без которого ничего полезного и благородного не может существовать, Грустно вспоминать недавнопрошедшее время, когда в нашей среде не было единства; но как должно напротив радоваться сердце наше при виде ныне резкой перемены к лучшему, перемены начавшейся с началом постройки синагоги».

В 1866 г. в Ростове-на-Дону начало работать Еврейское училище на 100 учеников под руководством раввина Ф.О. Гнесина. В 1881 г. к основному зданию синагоги пристроили с запада молитвенный дом на 150 мест, вместе с уже имевшимся другим молитвенным домом Главная хоральная синагога превратилась в крупный культовый комплекс, в котором также располагалась Талмуд-Тора, училище для бедных детей. Для него во дворе единой усадьбы было выстроено специальное здание.

В Таганроге, опережавшем в первой половине XIX в. в своем развитии Ростов-на-Дону, евреи появились несколько позже, чем в Ростове-на-Дону. В общей обывательской книге Таганрога за 1805 г. среди 816 зарегистрированных семей (в 1806 г. общая численность населения достигла 7455 чел.) только одна принадлежала еврею Еноху Сертковичу и его жене Дворке. По 6 общероссийской ревизии населения (1811 г.) в Таганроге числилось 66 душ евреев-мещан (глав семейств), численность евреев в 1859 г. достигла 577 человек. В Таганроге находилось старейшее в регионе еврейское кладбище (ныне не существует) с первыми могилами старше 1813 г.

В единой книге регистрации, которую вел в 1837 г. ростовский раввин Вульф Калина, прихожанами которого были также таганрогские евреи, зарегистрировал в 1837 г. 24 мальчика и 17 девочек, родившихся у них, зафиксировал 4 бракосочетания и 10 умерших24. В 1850 г. у таганрогских евреев родилось 28 мальчиков и 17 девочек при 14 бракосочетаниях и 20 умерших.

В рапорте на имя исполняющего обязанности Таганрогского градоначальника князя Александра Кирилловича Ливена от 27 марта 1845 г. отмечалось, в Таганрогском еврейском обществе состоит 2 избранных присяжных старосты Таганрогской синагоги, 3 старосты и казначей Таганрогской еврейской молитвенной школы (так назывались молитвенные дома), 3 старосты Хевра-Кадоиша (погребального братства), имеется Биккер Хойлемк (заботящиеся о призрении бедных больных и особо неимущих).

Для контроля правильности сборов с евреев были составлены посемейные и алфавитные списки евреев Таганрога на 10 мая 1845 г.: всего 141 мещанское и 37 купеческих семейств (несколько сотен человек). Городской голова Таганрога, отвечая на предписание о коробочном сборе, сообщил 15 мая 1853 г. градоначальнику, что в Таганроге проживает 239 еврейских семейств при общей численности населения 5427 семейств.

Еврейская община Таганрога арендовала деревянное здание под молитвенный дом, который при пожаре сгорел. В 1846 г. еврейский сборщик Янкель Брайловский поставил вопрос о строительстве новой синагоги. Еврейское молитвенное общество избрало 12 декабря 1846 г. попечителей по ее строительству. Была выстроена в 1848 г. одноэтажная кирпичная синагога на углу Депальдовского пер. и Елизаветинской ул. (ныне соответственно Тургеневский пер. и ул. Р. Люксембург). С 1857 г. она длительное время не ремонтировалась, несмотря на некоторые переделки в 1861-1867 гг. (в 1860 г. было возведено усилиями Дорофея Марковича Сабсовича, Григория Яковлевича Бродского и Герша Самсовича здание синагоги в готическом стиле).

Только в 1876 г. были закончены капитальный ремонт одноэтажного здания синагоги, работы по расширению двора и строительству двухэтажной кирпичной пристройки. Ныне на месте этой Главной хоральной синагоги высится многоэтажный жилой дом, но сохранились изображения проектных фасадов. Автором проекта, видимо, был городской архитектор Таганрога А.И. Валенкамп, строителем, выигравшим торги, был М. Миронов. Стоимость работ составила 15865 рублей.

Выступая 30 августа 1868 г. на открытии Главной хоральной синагоги Ростова-на-Дону, городской голова А.М. Байков отметил справедливые заслуги бывшего гласного городской думы Иосифа Филипповича Волкенштейна, по инициативе которого было устроено Духовное правление, заведен порядок счетной и экономической частей синагоги, разработан устав погребателей и многое другое. Он же немало способствовал строительству синагоги.

Как уже упоминалось, в Ростове-на-Дону проживало много отставных солдат-евреев. Они образовали в 1862 г. Солдатское еврейское общество (разрешение Екатеринославского губернского правления от 31 мая 1862 г.), которое наняло для своего молитвенного дома особое помещение. В 1872 г. по плану, утвержденному 4 июня 1872 г. Екатеринославским губернским правлением, было выстроено каменное здание синагоги. Средства для его строительства предоставил (по личному сообщению М.А. Красникова) известный ростовский купец-мукомол I гильдии Иосиф Моисеевич Елицер. По-видимому, проект здания синагоги был составлен старшим городским архитектором Ростова-на-Дону Эрнстом Эрнстовичем фон Шульманом, а построил его ростовский строительный подрядчик Моисей Леонтьевич Геронимус.

В 1881 г. к этому зданию с востока было пристроено трехэтажное кирпичное здание молитвенного дома, вероятно, по проекту старшего городского архитектора Ростова-на-Дону Владимира Ивановича Якунина (строитель, скорее всего, был тот же). Наконец, к 1891 г. к основному зданию с юга было пристроено двухэтажное кирпичное здание для училища детей бедных солдат в нижнем этаже и для молитвенной школы (дома) на верхнем этаже. Проект этой пристройки, одобренный 17 мая 1890 г. Строительным отделением Областного правления ОВД, возможно, был составлен одним из старших городских архитекторов Ростова-на-Дону Николаем Александровичем Дорошенко или Николаем Матвеевичем Соколовым, а строителем был один из братьев А.М. и И.М. Геронимусов.

В 1881 г. Ростовская еврейская община построила кирпичное здание Александровской еврейской больницы на углу ул. Никольской, 148 (ныне Социалистической, 156-158) и пер. Богатяновского, 27, на пустовавшем участке земли, который Ростовская городская дума передала еврейской общине еще в 1866 г. (прирезав в 1880 и 1884-1885 гг. дополнительную площадь).

Средства для строительства (более 15 тысяч рублей) были предоставлены ростовским купцом 1 гильдии мукомолом Яковом Самойловичем Гурвичем и еврейской общиной, собравшей пожертвования. Проект составил, по-видимому, городской архитектор Ростова-на-Дону Владимир Иванович Якунин, наблюдавший за ходом строительства, а возводил здание ростовский строи- тельный подрядчик Моисей Леонтьевич Геронимус. Свое название больница получила при ее закладке 22 февраля 1880 г. в честь 25-летия благополучного царствования Александра II.

Значительное число отставных солдат-евреев поселилось во второй половине XIX в. в Новочеркасске и в Грушевском горном поселении (с 1881 г. город Александровск-Грушевск). В 1864 г. в Новочеркасске появилось 4 еврея, в 1867 г. их было 20, в 1870 г. – 92, а в 1873 – 133. В 1870 г. через 3 года после возникновения Грушевского поселения в нем проживало 7 евреев, в 1873-1880 гг. их численность варьировала от 43 до 70 чел. В 1873- 1880 гг. в Черкасском округе проживало 203-208 еврея. Большинство из них было выселено к концу 1881 г., поэтому в 1883-1884 гг. в Новочеркасске осталось 27-29 евреев, а в Александровске-Грушевском лишь 12-27 евреев, многие из которых занимали должность штейгеров шахт (немало евреев окончило Лисичанское штейгерское училище неподалеку отсюда), были постепенно практически полностью удалены по мере замещения их горными мастерами других национальностей к 1897 г.

Небольшие еврейские общины возникли в середине 19 в. в Азове и Нахичевани (на Дону). В Азове, старейшем городе Донского края (с 1810 г. посад Ростовского уезда Екатеринославской губ.), еврейский молитвенный дом действовал с 1858 г. С 1885 г. он помещался в собственном здании по ул. Гоголевской (Глухобазарной), 26, еврейской общине принадлежало также здание на берегу рч. Азов (№ 2). На постоянном еврейском кладбище старейшие эпитафии относились к 1868 г., когда возникло погребальное братство. К 1888 г. при молитвенном доме уже имелась частная еврейская школа 3 разряда. Ее содержателем и учителем в 1887?-1899 гг. был Давид Маркович Поплавский (законоучителем в 1887-1890 гг. был Куся Завельский). Позже школа была преобразована в училище, сначала мужское, затем смешанное. Правление Азовского еврейского молитвенного общества в 1896-1899 гг. состояло из старосты – мещанина Берко Абрамова Накафовского, ученого – мещанина Бейнеса Рафаилова Цараса и казначея – купца Германа Шмариовича Огуза.

В основанном армянскими переселенцами из Крыма в 1790 г. городе Нахичеван (с 1838 г. Нахичевань на Дону) на месте Полуденного форштадта (на берегу Дона) крепости Святого Дмитрия Ростовского (непосредственно к востоку от Ростова-на-Дону, отделяясь от него лишь условной линией) еврейская община возникла после 1845 г., когда здесь еще не было евреев, но в 1853-1855 гг. они уже поселились, когда Нахичевань подчинялась Таганрогскому градоначальству. В 1881 г. перепись населения города показала, что здесь живет 69 еврейских семейств, включающих 9 купцов 2 гильдии (на 39 купцов в городе), 11 мелочных торговцев (из 179 городских торговцев) и 8 приказчиков (из 178 городских приказчиков). Тогда же было установлено, что евреям Нахичевани принадлежит 6 домов (стоимость 2400 рублей) из 2289 городских домов стоимостью почти 1 миллион рублей.

В 1883 г. Нахичеванская городская дума выдала евреям 7 купеческих свидетельств и 24 других торговых документа. Она же сообщила, что евреи владеют заводами (винокуренным, мыловаренным, кирпичным, известковым и др.), лесными биржами, аптеками и пр. За евреями числились 15 более или менее крупных недвижимых имения в Нахичевани и 2 пристани на берегу Дона. В письме городского головы Екатеринославскому губернскому правлению 28 ноября 1883 г. указано, что многие евреи живут в Нахичевани по 25-30 лет и более безвыездно и что в последнее десятилетие еврейское население значительно увеличилось и это увеличение весьма заметно продолжается вместе с удвоением общего числа жителей города.

Поверенному еврейского населения Моисею Марковичу Олевскому было выдано 7 августа 1879 г. удостоверение на право открытия Нахичеванского еврейского молитвенного дома, который почему-то не был открыт. Поэтому 4 ноября 1882 г. в Нахичеванскую городскую управу обратились временные нахичеванские купцы Исай Осипов (Иосифов) Сорин, Бенециан Поляков и Яков Кац с просьбой разрешить открытие Нахичеванского еврейского молитвенного дома. Екатеринославское губернское правление утвердило 30 июня 1883 г. первый состав Духовного правления Нахичеванского еврейского молитвенного дома: старостой И.О. Сорина, ученым – гомельского мещанина Александра Хавина, казначеем – нахичеванского временного купца Израиля Осипова (Иосифова) Гербсмана, исполнявших свои обязанности в 1883-1887 гг.

Нахичеванское еврейское общество, состоявшее из 86 семейств по посемейным спискам 1883 г., ходатайствовало при активной поддержке Нахичеванской городской управы об установлении для Нахичевани самостоятельного коробочного сбора, из которого можно было бы расходовать средства на содержание общественного еврейского училища и т.п. Однако ходатайство не было удовлетворено из-за отсутствия в Нахичевани общественного училища, своего раввина (нахичеванские евреи были прихожанами таганрогского раввина, а с 1868 г. – ростовского) и т.п.

Сейчас каждый знает, как легко и удобно уехать по железной дороге из Ростова-на-Дону во все крупные соседние города и Москву. Но мало кто помнит и знает, когда и под чьим руководством были построены эти железные дороги. Поэтому стоит вспомнить о далеких событиях, происходивших почти 140 лет назад, когда почти одновременно были построены две железные дороги, идущие от Ростова к Москве через Таганрог-Харьков-Курск и Воронеж-Козлов (ныне Мичуринск).

По царскому указу от 30 июня 1867 г. правительство России заключило контракт на строительство железнодорожной ветки длиной 13 км от станицы Аксайской до Ростова-на-Дону по берегу Дона с рязанским купцом 1 гильдии Самуилом Соломоновичем (Шмулем Шломовичем) Поляковым, получившим титул «железнодорожного короля» (история жизни его и братьев заслуживает отдельного очерка).

Аксайско-Ростовская ветка длиной 12,6 версты была построена за 5 месяцев. Первый поезд прошел 28 января 1868 г., а с 1 февраля началось регулярное движение от Грушевки до Ростова-на-Дону, в котором железно- дорожная станция вначале находилась недалеко от здания Гирлового комитета около Богатого источника на берегу Дона. В 1871 г. около Пристани (ниже мореходного училища) была построена станция Ростов-Пристань. Она соединялась по берегу Дона со станцией Ростов-Берег, конечной станцией Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. «Ведомости Ростовской (на Дону) городской думы (№ 7 за 11 февраля 1868 г.), сообщившие об официальном открытии 4 февраля Аксайско-Ростовской железной дороги, писали: «День 4 февраля 1868 г. останется днем на всегда памятным в летописях Ростова». К сожалению, в наши дни мало кто вспоминает об этом событии.

Царским указом от 1 сентября 1867 г. существующая с 1863 г. Грушевско-Аксайская ж.д. была передана в аренду С.С. Полякову для осуществления им строительства железной дороги от Грушевки до Воронежа (уже получил подряд от воронежского земства на строительство Козлово-Воронежской ж.д., завершенное 1 февраля 1868 г.). 1871 г. он завершил строительство дороги от Козлова до Ростова-на-Дону (длина 646 км), движение по которой началось 28 ноября 1871 г. Еще более важное экономическое значение имело строительство им при участии братьев строительство дороги Курск-Харьков-Таганрог с веткой до Ростова-на-Дону (длина 764 км) в 1868-1870 гг. всего за 22 месяца (движение от Ростова-на-Дону до Харькова началось 1 октября 1870 г).

В узкой полосе вдоль построенных им железных дорог с его разрешения стали селиться евреи, являвшиеся поставщиками, ремесленниками, агентами и т.п. Если в 1870 г. в Новочеркасске проживало 92 еврея, в Миусском округе – 79, а за их пределами – 16, то в 1873 г.: в Новочеркасске – 133, в Грушевке – 70, в Донецком округе – 304, в Миусском округе – 188, в остальных округах от 0 до 18 евреев.

Областное правление ОВД констатировало в 1874 г., что казаки-предприниматели оказались не в состоянии конкурировать с евреями (признаны руководством ОВД «вредным элементом»), которые «постепенно развили крупные торговые обороты, особенно по каменноугольной промышленности». Выступая за медленное экономическое развитие ОВД, чтобы казаки смогли занять здесь ключевые позиции в экономике. Областное правление ходатайствовало перед правительством об отмене действующего законодательства о евреях (и без того дискриминационного) в отношении территории ОВД. Оно предлагало выселить всех евреев из ОВД, а также запретить им селиться здесь, приобретать недвижимость или получать ее в аренду.

Правительство 22 мая 1880 г. временно приостановило действие существующего закона, не распространив временные меры на тех, кто уже поселился, приобрел или арендовал недвижимость в ОВД. Однако мелкие ремесленники, занимавшиеся ремонтом различных предметов быта и обслуживанием (включая и отставных нижних чинов), подлежали немедленному выселению с 1 сентября 1881 г. Какое же количество евреев угрожало экономике ОВД, по мнению ее руководства. Выше уже упоминалось, что в Черкасском, Донецком и Миусском округах, через которые проходили линии железных дорог, поселилось 695 евреев (97% всех евреев в ОВД). Они составили 0,12% населения этих округов или 0,05% всего населения ОВД. Даже столь малая доля евреев среди населения ОВД вызвала огромный страх конкуренции с ними. Принятые кардинальные меры привели к резкому сокращению числа евреев – в 1885 г. в ОВД осталось всего 60 евреев (в 1873 г. было 717).

Братья Поляковы прославились не только широкомасштабным железнодорожным строительством (оно производилось ими и далеко за пределами Донского края), но и учреждением целой сети банков и банкирских домов, игравших крупную роль в экономике как Донского края, так и всей России. Я.С. Поляков (при участии С.С. и Л.С. Поляковых) учредил в Таганроге 12 января 1871 г. Азово-Донской коммерческий банк (его совет в 1871-1872 гг. возглавлял С.С. Поляков), правление которого с 1877 г. находилось в Санкт-Петербурге (весьма популярный и 3-й по значению в России), а также 9 января 1873 г. Донской земельный банк (председателем его правления он был свыше 35 лет). На основе этих банков он создал Банкирскую контору Якова Полякова в Таганроге. В 1886 г. он учредил Санкт-Петербургско-Азовский КБ (стал членом его совета), не получив разрешение открыть в С.-Петербурге отделение Азово-Донского КБ.

Первый еврейский погром в Ростове-на-Дону, когда-то значительное событие, даже потрясение для жителей города, оказался ныне почти забытым, поскольку сведения о нем мало публиковались. В 1881 г. после убийства царя Александра II народовольцами, среди множества которых была одна еврейка, по многим городам России прокатилась волна массовых еврейских погромов. Однако в Ростове-на-Дону тогда погром не состоялся, хотя полицмейстер города в своих донесениях екатеринославскому губернатору отмечал слухи об ожидаемом погроме и сообщал о принимаемых им мерах по его предотвращению. И неожиданно 10 мая 1883 г., незадолго перед запоздалой коронацией Александра III, в Ростове-на-Дону произошел еврейский погром.

По свидетельству корреспондента центральных газет и журнала «Восход» Н.Д. Щедрова, отдыхавшего в родном Новочеркасске и выехавшего в Ростов-на-Дону при первых же слухах о происходящих там событиях, а также по другим источникам (включая секретное донесение екатеринославского губернатора Е. фон Розенберга), погром начался стихийно. Ранним утром 10 мая в кабаке Гурвича на ул. Казанской (ныне Серафимовича), 93, который выходил к Новому базару (теперь на его месте сквер перед зданием Областной администрации), началась драка между гулякой-посетителем, отказавшимся платить, и хозяином. Она происходила в присутствии городового, занявшего сторону хозяина. Зачинщиком драки был крестьянин Рязанской губ. Фарафонов. В драке пострадал другой посетитель, собутыльники которого разгромили кабак, избив до полусмерти хозяина и его жену. Вместе с набежавшими зеваками они бросились бежать дальше с криками «наших бьют» и «полиция за жидов».

Прибывшие с приставом Боровковым 10 городовых прекратили беспорядки, арестовав активных участников их. Остатки рассеянной толпы бросились к Дону, где возбудили рабочих. Слухи, что евреи убили русского (на самом деле участник драки был только оглушен ударом бутылки по голове) и что полиция защищает евреев, арестовав зачинщиков, мгновенно вызвала озлобление людей. Возбужденная толпа численностью до 200 человек с криком «Бей жидов» бросилась на Темерницкую ул., разгромив еврейский кабак, и на Старый базар, разбив содержавшийся евреем «Московский трактир». Затем погромщики сосредоточились в Казанском пер. ( Газетном), побив стекла в Солдатской и Главной Хоральной синагогах, и стали блуждать по соседним улицам.

Живший неподалеку ростовский полицмейстер Ф.А. Нордберг безуспешно, как и священники Михаил и Александр из Казанской церкви, пытался увещевать толпу. Вызванная полицмейстером рота солдат из квартировавшего городе батальона Керчь-Еникальского пехотного полка ничего не смогла сделать, смешавшись с толпой. Только после холостых выстрелов толпа отошла, но бросала камни и требовала освобождения арестованных хулиганов. Были ранены полковник Свирский, подпоручик Беньяковский и 7 солдат. Толпа пыталась предъявить требования у полицейского управления, но увидев охраняющих его солдат, бросилась в Почтовый пер. (Островского), где разгромила содержавшийся евреем «Кубанский трактир». Другая часть толпы двинулась по ул. Дмитриевской (Шаумяна), громя еврейские заведения, к Новому базару. Здесь опьяненные вином и ненавистью погромщики бешено разбивали еврейские лавки и рундуки, которые им охотно показы- вали христианские торговцы, желающие «по счастливому случаю» наказать конкурентов.

После этого толпа двинулась на Средний (Соколова) пр., разбив еврейский кабак, затем по Б. Садовой к пер. Малому (Чехова), разгромив два питейных заведения, и на Большой (Ворошиловский) пр., где разгромили два кабака, содержавшиеся евреями. Другая толпа в это время громила содержавшиеся евреями дома терпимости и кабаки на ул. Кузнецкой (Пушкинской) и Сенной (Горького). К вечеру погромы происходили в Казанском пер. от табачной фабрики Асмолова до Солдатской синагоги (были разгромлены все еврейские торговые заведения) и на Богатом источнике (уничтожены все еврейские кабачки, трактиры и притоны). Вплоть до 7 часов вечера город оказался во власти громил численностью от 500 до 1000 чел. Полиция и солдаты оказались бессильны, хотя солдаты начали стрелять боевыми патронами, ранив несколько чел.

Только вызванные телеграммой ростовского полицмейстера из Персиановских казачьих лагерей 150 артиллеристов, вооруженных штуцерами, позволили к 10 часам вечера положить конец погромам и грабежам. В результате беспорядков было истреблено исключительно еврейское движимое имущество в гостиницах, трактирах, харчевнях, питейных заведениях, продовольственных лавках, домах терпимости и квартирах. Общие убытки составили 70 тысяч рублей. Было арестовано более 200 человек, из них 52 приговорены мировым судьей к тюремному заключению от 10 дней до 3 лет. Исполнение приостановлено по высочайшему повелению о высылке их на родину, где волостной суд должен был подвергнуть телесному наказанию тех из них, кто не был подвергнут таковому мировым судьей.

Большинство арестованных были пришлыми чернорабочими и нижними чинами запаса. Среди громил были также дворяне, почетные граждане и великовозрастные купеческие дети. Всех их объединяла не столько ненависть к евреям, сколько возможность грабить и издеваться над беззащитными людьми. Только 10 мая 1885 г. состоялся судебный процесс над задержанными с похищенными вещами и опознанными потерпевшими. Суд вынес оправдательный приговор за недостаточной доказанностью действий обвиняемых.

Цензура, желая предотвратить нежелательные публикации перед состоявшейся 15 мая 1883 г. коронацией Александра III, не пропустила телеграммы Н.Д.Щедрова в Санкт-Петербург, поэтому подробный очерк о ростовских событиях был опубликован лишь через год. Ростовская городская дума 16 мая 1883 г. выразила за примерную по распорядительности и энергии деятельность по предотвращению беспорядков 10 мая благодарность городскому полицмейстеру, а также выделила денежные награды нижним полицейским чинам.

На докладе министра внутренних дел графа Д.А. Толстого от 10 мая 1883 г. о событиях в Ростове-на-Дону Александр III оставил следующую резолюцию: «Весьма печально, но этому конца я не предвижу, слишком эти жиды опротивели русским и пока они будут эксплуатировать христиан эта ненависть не уменьшится», фактически оправдывая погромщиков. На докладе Д.А. Толстого от 11 мая 1883 г. о том, что в наведении порядка участвовали все 6 рот, имевшихся в Ростове, а также вызванные сюда из Новочеркасска три сотни казаков и что при усмирении толпы 9 нижних чинов были легко ранены, Александр III написал, что виновных надо высечь, не привлекая к суду.

Однако Д.А. Толстой, стремившийся строгими мерами навести порядок, и временный Одесский генерал-губернатор генерал И.В. Гурко (герой Русско-Турецкой войны 1877-1878 гг.), отвечавший за порядок в Екатеринославской губернии, настаивали на наказании виновников по всей строгости закона, ибо громилы нападали не только на евреев, но и на солдат. Впоследствии И.В. Гурко вспоминал о своей встрече в 1884 с Александром III, во время которой он пожаловался на трудность предотвращения антиеврейских беспорядков. На это Александр III сказал: «А я, знаете, признаться рад, когда их бьют».

Еврейские погромы после десятков лет участия евреев в экономике России, особенно активного в 60-х и 70-х годах XIX в., внушали чувство тяжкого оскорбления, глубочайшим образом изменили само восприятие жизни и взгляд на будущее. Экономическая и организационная деятельность евреев была весьма значительна в этом процессе: они строили мукомольные и другие заводы, развивали промышленность, прокладывали железные дороги и расширяли речное и морское судоходство. Они содействовали притоку иностранного капитала в Россию.

Погромы доказали, что именно важная хозяйственно-экономическая роль евреев, а также их социальный подъем вызвали ненависть масс и сочувственное отношение большинства русской интеллигенции, даже леворадикальной, к антиеврейскому движению. Стало ясно, что большинство русского общества и русского народа видит в евреях особую нацию, все представители которой – «еврей, одетый в лапсердак, или рабочий, мелкий буржуа или ростовщик, обрусевший адвокат или социалист, готовый быть сосланным в Сибирь и пойти на каторгу, - все они в равной мере жиды, и все несут вред и порчу России». Эта характеристика положения евреев в России, данная Б.Ц. Динуром полностью относится и к Донскому краю.

В качестве реакции на великое «потрясение, испытанное еврейской общиной в связи с погромами 80-х годов» было возникновение Хиббат Цион (Любовь к Сиону), члены которого называли себя Ховевей Цион (возлюбленные Сиона). Оно предшествовало сионистскому движению. Но в отличие от освещения истории последнего, «как правило, в литературе по истории революционного движения среди евреев нельзя найти почти никакого материала о влиянии «Хиббат Цион» на движение».

Петербургский профессор физики и правый еврейский деятель Н. Бакст, являвшийся противником Хиббат Цион, так охарактеризовал положение российских евреев в середине 80-х гг. XIX в.: «Сто лет тому назад нас пригласили заселять Новороссию, бывшую тогда целиной. Десятки лет мы откликались на это приглашение. Очень многие места в Новороссии освоены благодаря нашим усилиям, нашему труду. Вся Новороссийская губерния достигла современного состояния главным образом в результате нашей деятельности, а теперь нам говорят: идите отсюда, вы уже сделали свое дело».

Такое мироощущение усиливалось тем, что попытки законными методами добиться равноправия евреев не приводили к успеху. Так, депутация представителей еврейских общин России (в ее составе был представитель ростовских евреев присяжный поверенный А.В. Самуилсон, выехавший в Одессу 11 мая 1881 г.), отправившаяся из Одессы в Санкт-Петербург для ходатайства о расширении прав евреев и получения разрешения евреям селиться повсеместно, ничего не добилась. Все это делало неизбежным участие немалого количества евреев в различных течениях политического оппозиционного и революционного движения в России.

Гласными Ростовской городской думы был ряд известных членов еврейской общины: А.И.Ашкенази в 1863-1865 гг., М.П. Богуславский в 1876-1883 гг., С.А. Богуславский в 1876-1887 гг., М.Я. Брайловский в 1880-1883 гг., И.Ф. Волкенштейн в 1866-1887 гг., Л.Л. Вейерман в 1872-1875 гг., Х.Н. Гербер в 1872-1875 гг., Ф.О. Гнесин в 1876-1883 гг., И.С. Гурвич в 1876-1879 гг., И.М. Елицер в 1876-1879 гг., М.О. Елицер в 1884-1887 гг., Г.Е. Коган в 1872-1887 гг., Г.И. Луцкий в 1872-1883 гг., А.В. Самуилсон в 1884-1887 гг.

В 70-е годы XIX в. в России развернулось революционное движение народников. Ростов и Таганрог оставались в стороне от активного участия в этом движении. Небольшие кружки здесь появились, но евреи приняли в них участие лишь в первой половине 80-х годов, когда в Ростов-на-Дону (позже в Таганрог) был выслан студент юрфака Санкт-Петербургского университета В.Г. Тан-Богораз (до крещения в 1885 г. Натан Менделевич, крестился, «чтобы избавиться от стеснений, которыми связывало его еврейское происхождение»). Он не раз посещал Азов, где встречался с местными народовольцами Софьей Баткиной и Елизаветой Самойлович. В Ростове-на-Дону несколько лет вел пропагандистскую работу на заводах и фабриках народоволец Вейнберг, арестованный в 1884 г. При обыске у него нашли запрещенную литературу.

В январе 1884 г. в Ростове поселился А.Н. Бах (до крещения Абрам Литмакович) под видом чиновника окружного суда для создания подпольной типографии (в 1881-1883 гг. студент Киевского ун-та и участник «Народной Воли»). Для этого он привез из Харькова часть оборудования, из Саратова и Новочеркасска шрифт, с местными рабочими изготовил необходимые детали и организовал вместе с С. Ивановым, Р. Кранцфельдом и Г. Добрускиной печатание № 10 журнала «Народная Воля» (непосредственно набирал Б.Д. Оржих) в августе 1884 г. Тираж успели вывезти и распространить до разгрома ростовской народовольческой организации (шрифт вывезли в Новочеркасск). В 1885 г. А.Н. Бах был вынужден на долгие годы эмигрировать из России.

Весной-летом 1885 г. двоюродный брат Б.Д. Оржиха З.В. Коган совместно с нелегалом «Натаном Мудрым» (В.Г. Тан-Богораз) начал работать в Новочеркасской типографии и успел набрать брошюру Богораза «Борьба общественных сил в России» и № 11-12 журнала «Народная Воля» (составлен Богоразом, Л. Штернбергом и Б. Оржихом). В ночь на 23 января 1886 г. в Таганроге арестована типография, поэтому оборудование Новочеркасской типографии в мае 1886 г. З.В. Коган и В.Г. Богораз перевезли в Тулу. Б.Д. Оржих был арестован 13 февраля 1886 г. В том же году арестован В.Г. Богораз, затем выслан в Якутию.

С 1888 г. в Ростове-на-Дону работают первые марксистские кружки, одним из пропагандистов которых был Л.М. Богораз (после крещения С.М. Губин), недоучившийся таганрогский гимназист, пытавшийся вести революционную пропаганду в Казани, но высланный на родину. Работая в Ростове-на-Дону контролером сборов на Владикавказской железной дороге, вел революционные кружки среди учащихся и на заводах. В 1890 г. арестован и после длительного пребывания в тюрьмах Ростова и Новочеркасска приговорен к году тюремного заключения. Среди его учеников были М. Эйшинскин и З. Трембель.

Такой же кружок вел М.Л. Фридман, агент страхового общества, занимался частными уроками, привлекался по делу о злодейском заговоре на жизнь императора в 1887 г. После отбытия тюремного заключения состоял 3 года под гласным надзором полиции, сохранив сношения с заграницей и руководя направлением еврейских кружков. Одним из активистов кружков Фридмана и Болдырева был екатеринославский мещанин Д.А. Нейфельд, служащий редакции газеты «Приазовский край», который подвергался обыскам по делу Равделя и имел сношения с заграницей.

Местом сходок кружков Болдырева и Фридмана служила квартира акушерки С.Г. Цейтлиной, которая в 1890 и 1892 гг. подвергалась обыскам по делам С. Богораза и А. Равделя (она принадлежала к их кружкам, будучи также активной деятельной участницей кружка Фридмана). Она имела сношения с заграницей и заведовала сборами денег в пользу заграничных эмигрантов. К этому кружку следует причислить отбывающего тюремное заключение А. Равделя и живущих вне Ростова-на-Дону, но тесно с ним связанных Р. Шапиро и Я. Бляхера.

Интересную характеристику еврейской общины Ростова-на-Дону дал в 1881 г. предводитель дворянства Ростовского уезда А.К. Кривошеин: В Ростове-на-Дону и уезде «евреи составляют весьма незначительную часть населения». Это преимущественно ремесленники и торговцы, оптовые складчики и заводчики, врачи, аптекари, маклеры, посредники, кабатчики. Еврейская торговля хлебом незначительна (главная - у греков и армян). Евреи не влияют вредно на экономическое положение, а часто приносят пользу, имея непосредственные отношения с заграничными торговыми домами и довольствуясь скромными барышами. Поэтому они являются явными конкурентами крупных фирм. Евреи не приобретают и не арендуют земли уезда.

Ремесленники составляют значительный процент, отличаются от христиан развитием, способностями и скромным домашним бытом. Они составляют сильную конкуренцию христианам, заставляя тех снижать цены. Населению это не приносит вреда. В торговле шитыми платьями, минеральным топливом, мукою, бакалеей и другими товарами не вызывают неудовольствия, поскольку не приносят вреда. Об их деятельности в качестве врачей, ветеринаров, аптекарей нельзя сказать ничего дурного.

Только питейная торговля действует самым развращающим и гибельным образом. В Ростовском уезде она находится главным образом в руках евреев. При этом они часто прибегают к противозаконным действиям. Ростовщичеством занимаются как евреи, так и другие. Надо открыть земельные кредитные учреждения. Для устранения нарушений евреями закона следует устранить черту оседлости. Выселение евреев ведет к скучиванью их в других местах. Так за последнее время много евреев-ремесленников прибыло из Новочеркасска, что может вызвать разные ненормальности. Очевидно, этот доклад представлял информацию, которую власти собирали после волны еврейских погромов на юге России, но не затронувших Ростов-на-Дону.